Чтение в январе и феврале

***

ВЕСЁЛОЕ

Извините, я иностранец, Крэйг Эштон

Это у нас чтение на ночь. По главке - похихикать.
Англичанин замечательно владеет русским языком! Но так было не всегда) и какой же он молодец - на таком уровне русский выучить!

Ещё мы смотрим блоги нескольких французов, что живут в России. Очень любим Габриель Дювуазен)

ФЭНТЕЗИ

Новое увлечение дочки "Ведьмак" польского автора. Я вне этого. Но что-то и мне пришлось послушать: историю сватовства герцога к русалке. Они там друг друга стоили)

Нарния, Клайв Стейплз Льюис

Это, наверно, сейчас единственное самостоятельное чтение дочери. К моему расстройству, мало она теперь книг читает. Две школы и общение с друзьями занимают очень много времени. А ещё интернет, куда ж без него.

Но читает вот так: вся книга в наклейках и записях. У нас все истории в одном тяжёлом томе.

Разучила Колыбельную на флейте, музыка Harry Gregson-Williams. Это из фильма.

В школу носит ещё Булгакова "Мастер и Маргарита" - на большой перемене читает иногда в библиотеке. Тоже с карандашом. Там же взяла Ницше, но, к моему облегчению, я не видела, чтоб она его читала)

ЧЕХОВ

Модератор Марина напомнила о 165летии Антона Павловича.
Дочка знала его если не понаслышке, то очень мало.

Я ей читала в её лет семь "Ваньку". И реакция её на этот рассказ меня потрясла.

- Ты думаешь, дошло его письмо?

- Думаю, дошло.

Ну, не поняла моя малышка, думаю я.

Но после паузы она добавляет: - Бывают же чудеса. И дед Мороз поможет.

Рассказ "Мальчики " тоже уже читался, а сейчас был дочкой перечитан. Думаю, сейчас забавное осознавалось лучше. Планы господина Чичевицына охотиться на львов и тигров, укрощать мустангов и торговать слоновой костью, жениться на самых красивых женщинах и пр., и пр. - и всё это в Северной Америке)

У нас книжечка из серии "Книга за книгой", которая мне очень нравится своей демократичностью и советским качеством) Рисунки хорошие Виктора Бритвина.

Дома у нас Чехова совсем не много. Нашли его рассказы в хрестоматиях на разные классы. Но не скажу, что они очень впечатлили дочку.

Словарик был кстати иногда. Какие-то слова оказались не знакомы.

Кстати, на днях я проходила мимо Комеди францез. Весь март у них Чехов "Вишнёвый сад", а в апреле "Чайка".

АНДЕРСЕН

Закрыли мой гештальд - прочли Снежную королеву)

АФРИКА

Тут что-то вместе, что-то я сама. Смотрим док фильмы и читаем. Это всё в отдельных обзорах. Хочу ещё о сказках рассказать. Нравится мне африканский фольклор)

И сейчас читаем Джеральда Даррелла Гончие Бафута.

Про природу доча теперь не особо любит, но английский юмор ценит.

А я всё не перестаю удивляться разнообразию этого мира. Я ничего не знала о даканах, галаго, кузиманзах, гверецах, бровастых жабах и волосатых лягушках, кистоухих свиньях... или усатых обезьянах) Все эти создания живут в Камеруне.

В книге есть ч/б иллюстрации. Но мы смотрели фото всех этих неотразимостей.

Дочка говорит: - Как, должно быть, невзрачна и скучна для африканцев Европа. У них же там такие краски!

Наверно, так)

Мы читали недавно, как ради изучения экзотического языка претерпевает Кирилл Бабаев всяческие невзгоды африканские. Дарреллу тоже пришлось много разного пережить ради общения со своими зверюшками. Вот есть же люди такие увлеченные! И не нажива ими движет, а интерес.

НА НЕМЕЦКОМ

Тоже вам уже рассказывала.

БЛОКАДА

Музыкальная перемена академии балета им. Вагановой.

Уважаю Цискаридзе как просветителя тоже. Мероприятия важные он со своими студентами проводит. У него есть каналы в дзен и тг, где он пишет статьи о ярких людях в мире искусства. Даёт ссылки: что культурному человеку посмотреть нужно) А в его школе проводят радио передачи. Вот в этом выпуске - о том, что слушали, что сочиняли и что читали в блокадном Ленинграде. Библиотеки работали! На фронт книги возили! Книги даже издавали!

Пронзительный мультфильм Русалочка и переводчица.

Он снят на основе блокадного дневника внучки Анны Ганзен, переводчицы сказок Андерсена.

Тамара, Виктор Конецкий

Это глава из книги "Кто смотрит на облака".

Один день из жизни девочки-подростка в январе 1942 года. Пятнадцатилетняя Тамара, потерявшая мать во время бомбардировки, приехала из Украины в Ленинград - к тётке. Ведь бывали случаи, когда люди бежали от войны в Ленинград! Я читала уже о таком в воспоминаниях блокадников. Тётке было не до Тамары, она хотела спасти свою дочь Катю. Все мысли Тамары о еде. Обрывочные тяжёлые мысли. Хлеб, что она получила, тут же у булочной вырвал из рук голодный подросток. Как об этом сообщить тётке? Она уходит из дома. Её приютил однорукий фотограф. Накормил и сделал почтальоном.

Он принес студень и вывалил его из кастрюльки на тарелку, посолил и разрезал вилкой на доли. Это был прекрасный студень. Он был вкуснее всего на свете, хотя в нем вообще не было ни вкуса, ни запаха. И жевать его было совсем нельзя: он сразу проскальзывал в горло. Потом они напились кипятку, и однорукий сказал:

- Если ты бросишь сумку или письма, то станешь подлецом и умрешь подлецом. Если ты разнесешь их по адресам, комсомол будет гордиться тобой.

И она ощутила тяжесть почтовой сумки на своем плече и решила, что если есть Бог, то он хороший.

Тамара не мыслит государственно или пафосно. При этом она - человек, который делает свой нелёгкий вклад в то, чтобы город, страна выстояли. Сколько всего она успела за этот свой один блокадный длинный день!

Для кого-то она стала ангелом!

Иногда она замирала, пристально глядела на Тамару, называла ее ангелом. Она называла ее ангелом не так, как говорят, когда хотят тепло обратиться к человеку, а как бы произнося это слово с большой буквы, с глубоким, священным почтением.

Читатель следует с Тамарой из дома в дом и видит Ленинград тех дней. Улицы. Дома. Людей.

Город медленно выползал из тьмы, но не просыпался, потому что и не спал. Город и днем и ночью хранил в себе оцепенелость. Простор площади волнился сугробами. Между сугробами извивалась очередь в булочную. С крыш курилась снежная пыль. И все это было беззвучно. Как будто город стоял на дне мертвого моря. Густо заиндевелые деревья, разрушенные здания, мосты, набережные, очередь в булочную - все это было затоплено студеным морем.

Виктор Конецкий сам был блокадным ребёнком. Рассказ его сильный. Непривычен тем, что есть обращения к высшим силам.

«Я знаю только одно, что я не понимаю своего народа, - прочитал старик из письма. - Я не знаю, что такое русский народ, русский характер и где кончаются его плюсы и начинаются его минусы. Всегда я чувствую только одно: сила моего народа, моей истории огромна; ее роль в истории мира тоже огромна. И если на земле есть Христос, то это и есть Россия…» Болван! - закончил старик. - И это мой старший сын!

***

Спасибо за внимание!

Всем хороших книг!