Оля - страница 1

Часть 1: одна в квартире с ребенком

Младенец орал, наверное, 10-й раз за день и орал долго. В голове гудело. Успокоить было очень просто - приласкать, дать грудь. Но я поймала себя на страшной мысли, что не могу сделать простое и естественное действие - взять на руки и приложить к груди, как я всегда делала. Мне противно. Мне кажется, что из меня высосали все соки. И я просто НЕ МОГУ взять этого ребенка на руки, словно он - не мой. Словно не желанный. Я поняла, что я схожу с ума. Что мне хочется причинить вред ребенку. Сделать ЧТО-ТО, ЧТОБЫ ОНА ЗАТКНУЛАСЬ.

Недавно многодетная мама Елена Кучеренко ответила на мой материал «Каминг-аут карьеристки» и написала свою колонку про обратную сторону материнства. И если в моей статье многодетность казалась спасением от бессмысленности жизни, то из материала Елены выходит, что совсем оно не спасение. И что занятие детьми приводит женщину к коммуникативному голоду, дефициту и личного пространства, и личных достижений, и сенсорному голоду, отчего можно буквально сойти с ума. Елена, конечно, не жалеет о своем выборе, и я услышала из ее колонки предупреждение о неких правилах безопасности, которые все же нужно в декрете соблюдать. Вот об этих правилах безопасности, чтобы избежать эмоционального выгорания мамы - мой новый материал. Потому что я, Елена, через это тоже прошла. И пройду еще много раз - с каждым новым ребенком.

Я думаю, что для многих молодых матерей эта тема является запретной. Они не готовы признать, что за красивыми фотками в слингах в соцсетях, за уверенностью в любви и желанности по отношению к своим детям могут прийти жуткие психозы. Они уверены, что истории, когда мать выкидывала детей из окна и выбрасывалась вслед за ними, или истории, как мать, желая успокоить ребенка, как обезумевшая трясет его и обеспечивает ему смертельное кровоизлияние в мозг - никогда не станут их историями. Дай Бог, чтобы эти истории были про каких-нибудь алкоголичек, а не про нас с вами. Но, к сожалению, кроме бедности и алкоголизма, есть третий фактор риска, который делает с нами ужасную вещь: подавляет материнский инстинкт, отключает разум и внезапно погружает в желание причинить вред своему любимому ребенку. Этот фактор - эмоциональное выгорание мамы, которая находится одна в квартире с детьми младше 3-х лет более нескольких часов.

Фотограф Леннарт Нильсон потратил 10 лет своей жизни на то, чтобы снять эволюцию эмбриона от зачатия до рождения

Я очень занятой и очень беременный человек. Мою мочу ждут сразу в трёх местах.

Я поглощена своей миссией довезти её в целости и сохранности. Свежую. Спешу. Иду уточкой. Такой Чарли Чаплин в замедленной съемке. Боюсь расплескать свой скоропортящийся продукт. Чарли, Чарли, смешной чудак...

У женщины есть прямой канал с Божественным. В реальности, в основном этот канал загрязнен эмоциональными и ментальными наработками. У редкой женщины этот канал открыт. Загрязняется канал из-за следующих неправильных действий женщины:

1. В одежде.
Женщина должна одеваться красиво, а чаще она одевается, подыгрывая похотливости, выставляя напоказ некоторые части тела. Тем самым она дает на себя разрешение. Бросаются похотливые взгляды. В отличие от любящего взгляда, взгляд похотливый может ударить и пробить энергетику. Истинная красота никогда не вызовет похоть, она вызывает «очарование», «любование».

Вот когда я работаю мамой, я ловлю себя на том, как же много постоянного труда мне приходится вкладывать в роль психолога по отношению к детям.

Почему это труд, почему он не становится просто частью жизни с детьми? Нерефлексируемой, расслабленной жизни?

Популярная психология вынесла в массовое знание нейропсихологические особенности формирования детского мозга, теорию привязанности, теорию поэтапного формирования и ближнего круга, активное слушание, и так далее, и так далее.

Большинство из нас не были воспитаны с этим фоновым знанием. Никто не боялся подавить наши инстинкты исследования, нарушить привязанность, убить мотивацию, создать невроз, задавить самооценку. А мы теперь все это знаем, и знаем про собственную самооценку, и неврозы, и мотивацию, и страхи, и хотим как лучше.

Вот поэтому я работаю психологом своим детям. Поэтому это работа. Из-за хора бабушек в голове. Я работаю, когда говорю "малыш, посмотри на меня, ты устал сейчас и раскричался от усталости, тебе просто пора спать" вместо "хватит орать марш в свою комнату", когда говорю "ой как жалко, ты так старалась" вместо "а я же тебе сто раз говорила!", когда говорю "иди поцелую коленку, ничего, попробуй еще, я помогу" вместо "а что ты хотел, лазишь где попало".

Все мои несказанные "пошел отсюда паршивец!", "тебе это совершенно не идет", "господи какая чушь!", "хватит хныкать как девчонка", "ой нашел чего бояться, позорище", "пока не сделаешь, я с тобой не разговариваю", все битвы с 4 летними упрямцами, в которые я нашла в себе силы не вступать, вся это ежедневная работа - понять свою бурю, понять свои детские эмоции, дать им быть но все же поступить правильно, слыша их бесконечным фоном, не врать себе, не подавить, но поступить правильно - это работа. Ра-бо-та.

Мне хочется надеяться, что хор в голове моей дочери будет говорить что-то иное. Что ей не прийдется разделять автоматическое и правильное. Что она просто сможет со своими детьми жить, не думая, не борясь с собой, не работая. Жалеть, не подавляя желания высмеять, принимать, не подавляя желания отвергнуть, обнимать, не желая внутри оттолкнуть.

Это работа на всю жизнь. Она постепенно становится легче, как становится легче тренированному телу. Но нельзя тешить себя иллюзией, что внутри ты изменился, ты просто научился с этим жить.

Слом шаблона - это бесконечный труд, и никем неоцененный. Чего мне стоило НЕ поступить так, как требуют инстинкты, не сможет понять моя дочь. У нее уже есть инстинкт подойти и обнять, когда я ругаюсь. У меня его нет. У меня есть труд подойти и обнять, когда она ругается.

Дети перестали быть нашей ценностью

Мы мастера иллюзии. Мы сами часто пребываем в ней и еще пытаемся обмануть других. Почти все, у кого есть дети, говорят о том, как для них дети важны. Как много они значат. Что это их главная ценность - семья.