Записки Вани: «Я буду дышать?». «Я буду ходить?». «Я не умру?». «Мамочка, не бросай меня».
Ване Мохову 10 лет. Он ходил в школу, и все было хорошо. Этой осенью Ване стало трудно дышать и спать. Ваня начал спать на четвереньках - так дышалось легче. Октябрь и ноябрь прошлого года Ваня жаловался на нехватку воздуха и практически не спал. Мама в это время бегала между больницей, поликлиникой и Минздравом, пыталась организовать квоту в Москву. Ваня родом из деревни Кулеберово Сусанинского района Костромской области. В Москву на лечение попасть оказалось сложно и долго.
В конце декабря родители посадили Ваню в машину и поехали в столицу. Ваню осмотрели несколько врачей, последним был кардиолог. Кардиолог попросил: «Мама, выведите ребенка в коридор». Когда Ваню вывели, кардиолог сказал: «У вашего ребенка миопатия и серьезная легочная гипертензия. Чудо, что вы довезли его до Москвы живым. У него уже синие губы и пальцы. Я думаю, что ему осталось не более получаса». Дальше все как во сне. Вызывали скорую. Ваня начал задыхаться и потерял сознание. Папа взял его на руки и побежал к машине. С мигалками Ваню повезли в Тушинскую больницу и сразу забрали в реанимацию. Чуть позже маме в коридор вынесли пакет с Ваниной одеждой. Это было 24 декабря 2015 года.
Родители ночевали возле больничного забора в машине. В Москве у них никого нет. Ежедневно с 14 до 16 в реанимации приемные часы. Справки по телефону не сообщаются. Мама и папа приходили к указанному времени, передавали памперсы, пеленки и воду, узнавали о состоянии. «Состояние тяжелое». Мама плакала и просила доктора, чтобы он сказал Ване, что они приходили, что они рядом. Спустя 15 дней мама не выдержала: «Господи, прошу вас, пустите меня». Ее пустили. Ваня лежал голый весь в трубках под аппаратом искусственной вентиляции легких. Трубка от аппарата была вставлена в горло и мешала Ване говорить. Ваня протянул маме записку: «Вы меня бросили». А потом еще одну: «Я не хочу жить. Отключите меня».
Маму начали пускать в реанимацию на 2-3 часа в день.
